В прокате «Папа умер в субботу» Заки Абдрахмановой
Выходит на экраны фильм Заки Абдрахмановой «Папа умер в субботу», получивший приз как лучший дебют на фестивале актуального российского кино «Маяк» 2024 года. Появлению в отечественном кинематографе нового, сильного и оригинального голоса радуется Юлия Шагельман.
«Папа умер в субботу» — первый игровой фильм Заки Абдрахмановой, но начинала она с документального кино. Училась в школе Марины Разбежкиной и Михаила Уварова, а в 2018 году сняла ленту «Жаным» о своей собственной непростой семейной истории, возвращении к родственникам в Казахстан и попыткам прощения и примирения, которым мешают как личные травмы, так и застывший уклад традиционного патриархального общества, законы которого Зака нарушила, выйдя замуж за русского. Тогда хеппи-энда не получилось.
В новом фильме Абдрахманова возвращается к тем же темам, вплетая автобиографические элементы в историю другой, очень похожей на нее, но все же отдельной и вымышленной героини. Как режиссер и автор сценария она держит по отношению к этой истории дистанцию, которую можно, пожалуй, назвать безопасной. Возможно, поэтому «Папа умер в субботу» — фильм не настолько беспощадный и безысходный, как «Жаным». Абдрахманова готова проявить понимание и сочувствие к своим героям, даже самым непривлекательным из них, хотя в картине по-прежнему очень много боли.
Айко (Лаура Турсунканова), как и сама Зака, давно уехала из родного казахстанского поселка, живет в Москве и работает художником по гриму в кино. Связей с родней она почти не поддерживает, за исключением редких звонков матери (Венера Нигматулина), которая развелась с ее отцом, когда дочь была в 9-м классе. Очередной звонок застает ее врасплох: отец умер, надо ехать на похороны. Реакция девушки на это известие сразу дает понять, что отношения с покойным у нее были как минимум сложные — она не позволяет себе заплакать, а, глядя в зеркало, повторяет, как мантру: «Я супергерой! Я супергерой!». В этих словах и застарелая боль, и привычка не давать воли эмоциям, и обида, и злость, и, может быть, даже толика радости, которую тем более надо загнать поглубже.