Вышла книга воспоминаний рок-барабанщика Валерия Кирилова
В издательстве «Выргород» изданы воспоминания барабанщика группы «Зоопарк» Валерия Кирилова «Жизнь в «Зоопарке»». Мемуары Кирилова выделяются на фоне книг и фильмов об эпохе Ленинградского рок-клуба. Это рассказ от первого лица, изобилующий уморительными гастрольными историями, проникнутый тонким пониманием музыки и ее создателей. Жизнью «Зоопарка» вместе с автором решил пожить Игорь Гаврилов.
Если книга Александра Кушнира «Майк Науменко. Бегство из зоопарка», вышедшая в 2020 году, была основана на множестве интервью с музыкантами группы «Зоопарк» и свидетелями событий, то «Жизнь в «Зоопарке»» Валерия Кирилова — целиком разговор от первого лица. В число «медийных» это лицо не входит, да и вообще барабанщики редко бывают в центре внимания и говорят от имени всей группы. Кирилов — фигура незнаменитая, но, как принято говорить, знаковая. Недаром про него в 2017 году сняли аж целый документальный фильм, который назывался довольно веско — «Рок-н-ролльщик». Сам же он оказался прекрасным рассказчиком.
Заметки и очерки, объединенные под обложкой «Жизни в «Зоопарке»», написаны не вчера. Они относятся в основном к 2000-м, в том числе к периоду тюремного заключения барабанщика. Этому факту он не уделяет в книге большого внимания, ограничивается лишь фразой «меня упекли в тюрьму за не мною совершенное убийство». Читать увлекательные, полные типично рок-н-ролльных и в то же время понятных любому экс советскому человеку деталей даже интереснее, когда понимаешь, что записывалось это все по памяти, за решеткой. Память у Кирилова очень хорошая, вот только здоровье теперь неважное, и «Жизнь в «Зоопарке»» редактировалась и выпускалась силами его друзей и супруги.
Несмотря на рок-н-ролльный образ жизни, который Валерий Кирилов смакует в каждой главе, он далек от того, чтобы ставить принятый в массовом сознании знак равенства между рок-н-роллом и протестом и от создания портретов своих соратников исключительно на баррикадах. Напротив, жизнь рядовых солдат рока в его текстах едва ли чем-нибудь отличается от жизни простого советского человека в Ленинграде 1980-х с ее коммуналками, ментами и пивняками. Особенно это заметно в главе «Гитары». Рутинный процесс сдачи пустой стеклотары в ней проникнут практически ерофеевским лиризмом.
Даже описывая своих музыкальных наставников, без пяти минут духовных учителей, Валерий Кирилов смотрит на них сквозь призму советской действительности, с которой никто вокруг не намерен бороться, в ней живут и умирают, радуясь мелочам. Возможно, лучшая глава книги посвящена памяти барабанщика Евгения Губермана, который на протяжении многих лет был для автора чуть ли не ангелом-хранителем. А самая смешная сцена этой главы — та, где Губерман вместе с гитаристом «Аквариума» Александром Ляпиным и саксофонистом Игорем Бутманом запускают детскую железную дорогу.
Противостояние рока и ВИА не носит в книге Кирилова драматический характер. Более того, автор с иронией, но без злобы рассказывает об уникальном музыкальном коллективе «Калинка», где «старые песни далеко не лучших советских композиторов» исполняли звезды Ленинградского рок-клуба — Эдмунд Шклярский («Пикник»), Андрей Васильев («Россияне», ДДТ), Валерий Кирилов («Джунгли», «Зоопарк») и др. Кирилов пишет: «Сейчас я с удивлением понимаю, что даже напыщенные официозно-комсомольские песни времен застоя, исполняемые обезьяньими ВИА, были талантливы. По-своему, конечно, по-своему. Профессиональным музыкантам плохо жилось в то время: или кабак — или официоз. Но могло и повезти, как мне». Идея создателей «Калинки» состояла в том, чтобы «взять современных, думающих музыкантов, желательно более-менее известных, одеть их в обезьяньи костюмчики и… упросить их играть полный бред типа «Аленушки, Натальюшки, не промочите ног»». С этим же коллективом сотрудничал и композитор Сергей Касторский, впоследствии автор песни «Зайка моя».
Или такая сцена: «…Майк, Цой, Буйнов и я стояли в служебном буфете «Лужников» во время совместного концерта. Буйнов рассказал какую-то байку (он на это дело мастер), я же в ответ поведал ему о том, как ЗОО участвовал в совместном концерте с Глызиным — бывали в те времена такие чудеса,— где выступал парень, загримированный под Буйнова, а поскольку «Веселые ребята» тогда только разошлись и вместе не играли, то я стоял в полном недоумении от увиденного глюка».
Виктор Цой на страницах книги возникает не раз, тем более что Валерий Кирилов барабанил на ранних записях «Кино», выпущенных впоследствии под обложкой альбома «Неизвестные песни», мастер-фонограмма которого была предметом многолетних споров правообладателей.
Но самая большая звезда «Жизни в «Зоопарке»» — это, конечно, Майк Науменко. Валерий Кирилов пишет о своем боссе много и вдумчиво. Боясь взять на себя слишком много, барабанщик все же допускает мысль о том, что по-настоящему понимал Майка. Тем более что Майк сам говорил, что они с Кириловым «похожи».
Несмотря на успех у публики, Майк в самые что ни на есть революционные годы — во второй половине 1980-х — перестал получать удовлетворение от творчества: «Он постоянно метался: сочинял — рвал, сочинял — рвал. Искренний патриот, Майк никак не мог понять, как можно приноровиться к переменам, которые ведут к явному развалу империи. Внешне аполитичный Майк имел собственные (и весьма странные) взгляды на многие волновавшие нас проблемы. С безжалостной четкостью я осознал тогда: Майк не принимает время, а время не принимает его. «Всё, дальше — финишная прямая»,— подумал я».