Содержание:
Погиб Юрий Бутусов
10 августа стало известно, что трагически ушел из жизни знаменитый театральный режиссер Юрий Бутусов, многократный лауреат «Золотой маски», в прошлом — художественный руководитель петербургского Театра имени Ленсовета и главный режиссер московского Театра имени Вахтангова. По словам близких, он утонул, купаясь в море в Болгарии, возле города Созополь. Ему было всего 63 года.
Последние две недели стали для театралов черным временем страшных потерь. Друг за другом ушли выдающиеся режиссеры-визионеры, новаторы и маги сцены — Роберт Уилсон, Борис Юхананов и Юрий Бутусов. Но Уилсону было 83 года, Юхананов уже давно болел, а Бутусов погиб внезапно. Утонул, как и драматург Александр Вампилов, которого режиссер не раз ставил: «Старшего сына» в Театре имени Ленсовета, а «Утиную охоту» — в Национальном театре имени Ивана Вазова в Болгарии, в стране, где и оборвалась его жизнь. Такие вот странные и трагические сближения, беспощадная драматургия судьбы.
Без всякого преувеличения: Бутусов был настоящей звездой и самым любимым в театральной среде режиссером — его обожали, ему поклонялись, его спектакли смотрели по много раз и оплакивали закрытие каждого.
Его работы во многом определили развитие современного театра в России, буквально распахнули границы привычного сценического действия, сломали железную стену нарратива и показали новые выразительные возможности театра как поэтического и синтетического искусства.
Его талант был очевиден сразу: уже студенческие работы в ЛГИТМиКе — «Женитьба» Гоголя и «Парадоксалист» по «Запискам из подполья» Достоевского — были замечены в Петербурге. А дипломный спектакль «В ожидании Годо» по Беккету, перенесенный в 1997 году в Театр имени Ленсовета, где играли никому тогда не известные Михаил Трухин, Константин Хабенский и Михаил Пореченков, был назван «событием года» и получил сразу две премии на фестивале «Золотая маска». Редкая удача для начинающего режиссера. Впоследствии он получил еще пять персональных «Золотых масок», множество других наград и единодушное признание коллег, критиков и зрителей.
Бутусов предпочитал иметь дело со сложной, философской и абсурдистской драматургией, выворачивая мир наизнанку и превращая его в арену для театральной игры — ставил «Войцека» Бюхнера, «Калигулу» Камю, «Сторожа» Пинтера.
Чем известен режиссер Юрий Бутусов
Читать далее
Одним из первых открыл для нашей сцены загадочного норвежца Юна Фоссе, поставив его сомнамбулический «Сон об осени» в Театре имени Ленсовета задолго до того, как Фоссе получил Нобелевскую премию по литературе. Но по-настоящему своими авторами стали для него Чехов, Шекспир и Брехт — они помогли режиссеру найти новый сценический язык, создать собственный театр-имаджинариум.
Начиная с этапной «Чайки» в «Сатириконе», он разбивал классические тексты на тысячи мелких осколков, чтобы потом сложить из них свою экспрессионистскую и порой сюрреалистическую мозаику, полную мощных метафор, завораживающих визуальных картин (его постоянным соавтором долгое время был художник Александр Шишкин, а в последние годы — Максим Обрезков) и яростной, взрывающей действие музыки. Его постановки, похожие на блуждания по лабиринтам или шаманские ритуалы, могли длиться до шести часов, как знаменитый «Макбет. Кино» в Театре имени Ленсовета, но те зрители, что доживали до финала, открывали в себе какие-то иные рецепторы восприятия — учились чувствовать кожей, легкими, диафрагмой и были готовы повторять этот головокружительный аттракцион снова и снова.
У каждого, хоть раз видевшего спектакли Бутусова, наверняка остались в памяти яркие образы-ожоги.
Перед глазами как сейчас стоит тоненькая Лаура Пицхелаури, еле удерживая в руках огромный меч,— хрупкий Гамлет, на плечи которого взвалили всю тяжесть этого вывихнутого мира. Или три дочери Лира, которые падают и падают возле своих пианино, а старый отец пытается поддержать, поднять их обмякшие мертвые тела. Или Александра Урсуляк, которая с размазанным гримом и в сползающих брюках страшно кричит последнее «Помогите!» в «Добром человеке из Сезуана». И, конечно, сам режиссер, выбегавший на сцену с безумными плясками, чтобы еще больше взвинтить атмосферу, и так далекую от нормальных 36,6.
Юрий Бутусов был своим и в Петербурге, и в Москве. Он много работал в Театре имени Ленсовета: с 2011 года в качестве главного режиссера, а в 2017–2018 — как художественный руководитель. В Москве его вторым домом стал «Сатирикон», где он помимо «Чайки» создал знаковые постановки — «Макбетта» по Ионеско, «Ричарда III», «Отелло» и «Короля Лира» по Шекспиру, а также свой последний в России спектакль «Р» по мотивам «Ревизора» Гоголя. В Театре имени Пушкина он выпустил блестящий диптих по Брехту — уже упомянутого «Доброго человека» и «Барабаны в ночи», а в РАМТе — «Сына» Флориана Зеллера, выведя эти театры на какой-то новый уровень. В МХТ имени Чехова ставил «Гамлета» и «Человека из рыбы» Аси Волошиной.
Но при этом мятежный, свободный художник тяжело вписывался в любые государственные структуры с их производственными нуждами и создавал внутри академических коллективов свою внутреннюю лабораторию, где занимался театральной алхимией с кругом молодых актеров. Так было и в Театре имени Ленсовета, а после ухода оттуда и в Театре имени Вахтангова, где Бутусов по приглашению Римаса Туминаса стал главным режиссером. Там он успел выпустить грандиозный и болезненно-мучительный «Бег» Булгакова, фантастического «Пер Гюнта» Ибсена и новую версию «Короля Лира».
В 2022 году Юрий Бутусов покинул Россию, но его спектакли сохранились в репертуаре московских и петербургских театров.
Режиссер и раньше работал за границей — ставил в Южной Корее, Польше, Норвегии, Дании и той самой Болгарии. За последние годы Бутусов выпустил три постановки в разных странах: «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» по пьесе Тома Стоппарда в Вильнюсском Старом театре, «Борьбу за престол» Ибсена в норвежском Тронхейме и «Гоголь. Портрет» по пьесе Эстер Бол (Аси Волошиной) в Рижском русском театре имени Михаила Чехова. Но все же в Европе он не ощущал себя своим — и там не было его зрителя.
Радостью и утешением и для самого режиссера, и для его поклонников стал курс, который Юрий Бутусов успел выпустить в ГИТИСе (отчасти дистанционно). Кажется, ему удалось передать молодым ребятам какой-то свой секретный код, который не сводится к простому копированию приемов, а становится способом творческого мышления. Неслучайно на студенческие спектакли «бутусовцев» невозможно попасть, а театры нарасхват делают им предложения.
Но это, конечно, не уменьшает боль, которую испытывают сейчас все театральные люди от этой внезапной и невосполнимой потери. И вспоминается последняя сцена из его «Р»: несущаяся куда-то в пропасть птица-тройка, в которой трясутся бесчисленные безмолвные статисты,— бешеная пляска смерти.
Фотогалерея
«Театр — это ручная, штучная работа»
Смотреть