Умер Ален Делон
Ушел из жизни Ален Делон. Ему было 88 лет. Легендарный французский актер 1960–1980-х годов в последнее время напоминал о себе слухами и скандалами, не связанными с профессией. Феминистки уличали его в сексизме. Дети в преддверии смерти отца боролись за потенциальное наследство и право опеки над стариком, страдавшим от деменции. Сам актер говорил об эвтаназии. Теперь, когда его не стало, значение имеет не тот ореол разоблачений и сплетен, который окружает больших звезд (в молодости Делон едва не был обвинен в соучастии в убийстве своего телохранителя), но сыгранные им роли, ставшие эмблемами кинематографа ХХ века.
Так случилось, что Ален Делон совсем молодым попал в поле зрения крупных режиссеров Рене Клемана, Лукино Висконти и Микеланджело Антониони, которые видели в нем инструмент для решения своих художественных задач. Когда Делон сыграл великую роль в «Рокко и его братьях» Висконти (1960), ему не было двадцати пяти и еще не вышел в прокат фильм Рене Клемана «На ярком солнце». Там Делон предстал в образе авантюриста Рипли, убивающего своего богатого компаньона и присваивающего его состояние, богемный образ жизни, социальную роль и даже его голос. Скоро у Антониони в «Затмении» (1962) Делон перевоплотится в прекрасного лицом, но бездушного, внутренне опустошенного биржевого маклера, не способного любить.
Висконти же вообразил в самом идеальном красавце из всех звезд мирового кино такой же идеальный внутренний мир. Благородный и чистый Рокко жертвует собой ради семьи, заменяя беспутного брата Симоне на ненавистных боксерских ристалищах. Между двумя братьями оказывается проститутка Надя, она надеется, что ее вытащит из грязи любовь к Рокко. Но при всем своем увлечении Делоном Висконти трезво смотрит на «итальянского князя Мышкина». В конечном счете идеализм Рокко оборачивается холодной жестокостью и гибелью Нади, потому что он не хочет нарушить архаичный южный «кодекс чести».
Потом был «Леопард» Висконти, где Делон выступил в уже привычной роли оппортуниста. Но параллельно актер развивал собственный сюжет и строил свой образ — во многом противоположный тому, что вкладывали в него большие мастера режиссуры.
Отчетливее всего амплуа Делона вырисовывается в фильмах, построенных на мужских дуэтах.
Вот «Мелодия из подвала» (1963). Делон играет начинающего гангстера, а его наставником выступает Жан Габен, актер, воплощающий цельность и органичность натуры, игравший трагических героев из простонародья, а в более позднем возрасте — матерых гангстеров или сильных мира сего. Своим наследником в кино он считал Бельмондо, но в «Мелодии из подвала» преподал уроки криминального профессионализма Делону в образе начинающего бандита.
Характерная особенность ранних ролей Делона: его герои, совсем не чуждые авантюрам, принимают несовершенный мир таким, как он есть, акцептируют предложенные правила игры и самым активным образом в нее включаются. Это заметно уже в новелле «Чти отца своего и мать свою — не лги» из фильма Жюльена Дювивье «Дьявол и десять заповедей» (1962). Герой Делона, юный красавец с ангельским лицом, в течение одного дня открывает тайну своего происхождения: его настоящая мать — ветреная актриса, отец вообще неизвестен, а родители, вырастившие его, как выясняется, по крови чужие люди. Придя домой после этого открытия, юноша с необыкновенной теплотой говорит: «Добрый вечер, мама. Я очень хочу есть. Как ты себя чувствуешь, папа?»
Что это — благородство или притворство? Ответ может быть и тем и другим: амбивалентность заложена в основу делоновского образа.
Важным фильмом для актера стал «Бассейн» Жака Дере (1969), где обыграны болезненно разорванные к тому времени любовные отношения Делона с Роми Шнайдер — это придаст их встрече на съемочной площадке подкладку истинного драматизма. Вершиной же творчества зрелого Делона оказался фильм «Месье Кляйн» (1976) — здесь тема мнимой идентичности вывернута наизнанку и приобретет героический поворот. Надо было обладать смелостью режиссера Джозефа Лоузи (вечного соперника Висконти, в том числе по проекту экранизации романа Пруста, так и не осуществленной ни тем ни другим), чтобы снять любимого артиста своего соперника. Чтобы назвать персонажа этого высокого красавца господином Кляйном («klein» по-немецки значит «маленький») и действительно побудить актера вжиться в образ маленького, довольно ничтожного человечка. А потом — заставить его пережить таинственную метаморфозу. Образцовый французский обыватель месье Кляйн, судя по всему, по ошибке ставший подписчиком еврейской газеты, постепенно открывает в себе двойника-еврея, обреченного на муки в концлагере, и покорно идет своей первой, благополучной половиной за второй — на заклание.
Делон не раз доказывал, что он не только звезда, но первоклассный артист, способный выбирать и играть роли вопреки своему звездному имиджу.
Так он выбрал «Первую ночь покоя» Валерио Дзурлини (1975), где сыграл потрепанного преподавателя лицея, пребывающего в хронической депрессии. Так он выбрал «Нашу историю» Бертрана Блие (1985): парадоксально, что за роль опустившегося алкоголика с мешками под глазами главный красавец французского кино получил единственный в своей биографии национальный приз «Сезар».
И в первом, и во втором фильмах в жизни его героев фигурируют женщины — как шанс преобразиться и возродиться. Но это только шанс. У героя Делона — в глобальном смысле слова — своя судьба, она подобна античному року, и женщина, как бы он ни был ею увлечен, не может ее изменить. Вовсе не случайно то, что у Делона не сложился практически ни один экранный дуэт с главными французскими или итальянскими звездами женского пола. Ни с Брижит Бардо (она сравнила Алена с красивым комодом!), ни с Катрин Денёв: с обеими он не раз снимался, но «химии» не возникло. Конечно, незабываема сцена на крыше Миланского собора в «Рокко и его братьях» между Делоном и Анни Жирардо, но тут «виноват» Висконти. Прекрасны и кадры «Затмения» Антониони, где партнершей Делона выступает Моника Витти, но ведь тема этого фильма — разобщенность, невозможность любви и контакта. А в «Бассейне» Делон и Роми Шнайдер играют «перегоревшую любовь» с грузом тяжелого прошлого.
В фильмах попроще с Делоном снимались и актрисы попроще — Мирей Дарк (его партнерша по жизни в течение пятнадцати лет), Орнелла Мути, Анн Парийо, Ванесса Паради… Играл он и с красавицей Вирной Лизи, и с такими крупными актрисами, как Симона Синьоре, Жанна Моро, Джейн Фонда. И все равно его главные достижения на зрелом этапе — это не любовные истории, а нечто совсем другое.
Делон был далек от экранного амплуа героя-любовника; любовь играет роль в его фильмах, особенно ранних, но чем дальше, тем ярче проступает «формула авантюры».
Слом делоновского имиджа происходит в 1967 году, когда он снимается в «Искателях приключений» и «Самурае» — фильмах, как бы тянущих актера в разные стороны.
«Искатели приключений» Робера Энрико — сентиментальная авантюрная мелодрама, в центре которой мужская дружба, связывающая пилота Маню и автомеханика Ролана, героев Делона и Лино Вентуры. Маню влюблен в Летицию, но ее сердце склоняется не к этому божественному красавцу, а к простоватому, мужественному Ролану. Несмотря на множество нелепостей и натяжек в сюжете, он обладает каким-то магнетизмом, а заодно высвечивает в очень правильном освещении образ Делона. Его герой — не Казанова и не объект женских воздыханий; он может влюбиться, но гораздо больше ценит мужской союз и авантюру.
Принцип актерских мужских дуэтов (иногда и трио), на которых держится структура фильма, держался в практике Делона долго. «Сицилийский клан» Анри Вернёя (1969), один из самых кассовых французских фильмов десятилетия: максимально звездный состав — Делон, Лино Вентура, Жан Габен. Последний — в роли главы преступного клана, помогающего бежать из тюрьмы герою Делона. «Борсалино» Жака Дере (1970): гангстеры Рок Сиффреди (Делон) и Франсуа Капелла (Бельмондо) — злейшие враги, но поворот интриги превращает их в лучших друзей. «Двое в городе» Жозе Джованни (1973): Делон опять в связке с Габеном; на сей раз один играет исправившегося преступника, другой — его тюремного воспитателя. Фильм, на котором выплакало слезы целое поколение советских зрительниц, кончается казнью героя Делона на гильотине.
Но это были рудименты сентиментализма.
На самом деле Делон к началу 1970-х уже был самураем — в переносном, а отчасти и в прямом смысле слова.
Сколь бы ни важны были для его карьеры и актерского престижа Висконти, Клеман, Антониони, окончательность и законченность образу Делона придал мастер французского нуара режиссер Жан-Пьер Мельвиль.
Ради роли в «Самурае» актер отказался играть у Висконти в «Постороннем». И не проиграл: роль холодного киллера приросла к нему; это был как бы побратим героя экзистенциального романа, но поставленный в гораздо более жесткие и жестокие обстоятельства. Наемный убийца Жеф Костелло получает задания, которые не предусматривают права на ошибку. Рабочий план просчитан от и до, как на образцовом заводе. На учете все: процедура получения оружия и избавления от него; способ угона машины и смены ее номера; схема проходных дворов, позволяющих уйти с места преступления; бухгалтерия выплаты гонорара.
Делон играет безэмоционального аскета, фактически машину для убийства. Это очень красивая машина. Красивы и ее аксессуары — узкое элегантное пальто и шляпа, отныне сопровождающие имидж актера. Но даже идеальная машина может сломаться: это и происходит с «самураем», позволившим себе однажды — только однажды — повестись на подобие человеческого чувства. А самурай должен его навсегда и бесповоротно убить.
И вот Самурай состарился, а потом ушел в мир иной.
Я не раз видел Делона на пресс-конференциях больших фестивалей. Он обычно был сдержан, немногословен: и когда представлял в Канне «Новую волну» вместе с Жан-Люком Годаром, и когда в Берлине показывали картину «День и ночь», где его партнершей выступала голливудская легенда Лорен Бэколл. Но после каннской премьеры фильма «Возвращение Казановы» Делон за что-то обиделся на фестиваль и больше туда не приезжал. Или его не приглашали. Поэтому, когда он появился в Москве и мне удалось организовать с ним интервью, первым делом я поинтересовался, почему он больше не приезжает в Канн. И тут лицо Делона озарилось гневом, брови взлетели вверх, его постаревшее лицо стало на миг молодым и прекрасным.
Оказавшись с ним лицом к лицу и ненароком задев его больную струну, я воочию убедился, насколько не отвечают действительности разговоры про его холодность и надменность. Нет, это был человек с могучим темпераментом и высоким порогом чувствительности. Он знал себе цену, умел за себя постоять и не был намерен никому навязываться. С возрастом эти качества только укрепились, иногда приобретая форму упрямого консерватизма и вызова «против течения». Многие его недолюбливали и даже ненавидели, но это уже не имело значения: он познал в жизни столько любви и восхищения, что их хватило бы на целую актерскую академию.
Хочется верить, что, согласно воле Делона, он будет похоронен на кладбище своего загородного дома, рядом с несколькими собаками, которых сам он любил и ценил больше, чем людей. За исключением, возможно, самых близких.
Убийца, барон, профессор, ковбой
Самые необычные роли Алена Делона
Помимо общеизвестных вершин в огромной фильмографии Алена Делона есть немало работ неожиданных, непривычных, странных, иногда малознакомых нынешней широкой публике. Однако на самом деле они очень важны и как грани экранного образа Делона, и как свидетельства менявшихся эпох киноискусства и общественной жизни. Об этих ролях напоминает Юлия Шагельман.
Картина Рене Клемана, подарившего Делону звездный билет в фильме «На ярком солнце», вышла через год после него и «Рокко и его братьев», увы, затмивших ее в зрительской памяти. Это одна из считаных комедий в фильмографии Делона, почти фарс, с замечательной легкостью разыгрывающийся на фоне столкновений фашистов и анархистов в Риме 1921 года, пока вдруг не станет совсем невесело.
Делон, невозможно молодой, смешной и теплокровный, играет здесь Улисса — сироту, отслужившего срочную службу и оставшегося в столице, чтобы попытать удачи. Политика его не интересует: в муссолиниевский Итальянский союз борьбы он записывается потому, что там сразу выдают на руки 150 лир — солидную сумму для нищего безработного юнца, но любовь к дочери главы анархистской ячейки превращает политическое в личное. Однако Улисс так и не примыкает ни к какой партии, до конца отстаивая единственную ценность — свободу.
Первый продюсерский опыт Делона провалился в прокате: ни зрители, ни критики не приняли картину, главным героем которой был контрактник-дезертир, участник позорно проигранной войны в Алжире.
Актеру, служившему в Индокитае, на съемках пригодился этот опыт, позволивший перевоплотиться в Томаса Влассенрута, наемника из Люксембурга, с леденящей душу достоверностью. При этом Делон, всю жизнь придерживавшийся правых взглядов и говоривший, что армия сделала из него человека, и режиссер Кавалье, пацифист-либерал, вместе создали яростно антимилитаристский фильм. Для Томаса конфликт в Алжире становится возможностью направить на что-то конкретное гнев, выжигающий его изнутри после ухода жены, но война в итоге оборачивается еще большей катастрофой.
Вестерн Теренса Янга во второй раз свел на экране Делона и Чарльза Бронсона, уже игравших вместе в криминальном триллере «Прощай, друг» (1968). Третьим в международном созвездии стал великий японский актер Тосиро Мифунэ, а девушку в беде (и подружку делоновского злодея по прозвищу Гош, то есть Левша) сыграла бывшая «девушка Бонда» Урсула Андресс.
Формально эта франко-итальянская копродукция, снимавшаяся в Испании,— спагетти-вестерн, но она передает приветы и самурайскому кино, подчеркивая сходство двух жанров. От Делона тут в принципе не требуется ничего, кроме как быть красивым и смертоносным — это амплуа к тому моменту уже начало прирастать к нему намертво, но антураж Дикого Запада и энергичные совместные сцены с Бронсоном пока еще придают ему разнообразия.
Среди многочисленной галереи убийц, сыгранных Делоном, был и невыдуманный — Рамон Меркадер. Фильм об убийстве Троцкого стал первой совместной работой актера и британского режиссера Джозефа Лоузи, которому он, несмотря на не самый приятный опыт сотрудничества, через четыре года предложит снимать один из лучших и самых личных своих фильмов — «Месье Кляйн».
Картина Лоузи — не столько реконструкция реальных событий, сколько медленная, сомнамбулическая, вспыхивающая отдельными эпизодами фантазия, опирающаяся на них только в качестве исходной точки. Даже Меркадер большую часть фильма скрывается под другим именем, как будто отстраняясь от своей исторической миссии и превращаясь практически в персонажа Достоевского, раздираемого сомнениями и противоречиями на вечную тему допустимости насилия для кажущихся высокими и благородными целей.
У итальянского режиссера Валерио Дзурлини Делон сыграл еще одну необычную для себя роль. Профессор филологии Даниеле Доминичи, неопрятный небритый мужчина в потрепанном свитере и верблюжьем пальто, как у его собрата из вышедшего в том же году «Последнего танго в Париже», бесконечно далек от утвердившегося уже за актером статуса секс-символа и равнодушного красавца.
Свою депрессию и бесконечное одиночество, которые только усиливаются постылым браком с давно нелюбимой женщиной, он топит в азартных играх и ночных загулах. Шансом на спасение вроде бы должна стать новая любовь — к юной ученице лицея, для которой Даниеле становится и любовником, и наставником, и отцовской фигурой. Но эти отношения, конечно же, обречены с самого начала, как обречен и герой, обретающий столь долгожданный покой только в смерти.
Конечно, для советской, а потом и российской публики шпионский детектив Алова и Наумова, в отличие от мировой аудитории, является одной из самых известных работ Делона. Звезду международного масштаба в картину удалось заманить, расширив изначальный небольшой эпизод до полноценной роли второго плана — инспектора французской полиции Фоша, который помогает советскому разведчику разыскать дочь своей потерянной в 1940-х возлюбленной, а потом и ее саму.
Здесь Делону снова было достаточно расхаживать в плаще, демонстрируя заграничный шик и элегантность, и воплощать мечты советских женщин, крутя на экране любовь с Наталией Белохвостиковой. Но, как бы то ни было, фильм с участием настоящих иностранцев получил главный приз Московского кинофестиваля, а лицо Делона на афишах привлекло в кинотеатры беспрецедентное количество зрителей (хотя слова Владимира Наумова о ста миллионах проданных билетов все же кажутся некоторым преувеличением).
К экранизации эпопеи Марселя Пруста «В поисках утраченного времени» подбирались многие важные для Делона режиссеры — и Клеман, и Лоузи, и Лукино Висконти, который хотел снять актера, открытого им в «Рокко и его братьях», в роли Шарля Свана.
Но когда за первую книгу гепталогии — «В сторону Свана» — взялся Фолькер Шлёндорф, набивший руку на литературных адаптациях, главная роль досталась Джереми Айронсу. Делон же появляется в фильме на втором плане — в роли эксцентричного и порочного барона де Шарлю, наблюдателя-резонера отчаянной любви Свана к куртизанке Одетте. Сам барон в любовь давно не верит, и каждая следующая неудача в поиске ее суррогатов только сильнее прикрепляет к его лицу маску ироничной великосветской скуки. Однако именно он остается со Сваном вплоть до последних минут фильма, в которых оба прощаются друг с другом, пережитыми страстями и всей прекрасной эпохой.