Фильм-призер Каннского фестиваля «Сират» стартует в российском прокате
На экраны выходит «Сират» — громкий фильм модного испанского режиссера галисийских кровей Оливера Лаше. На Каннском фестивале этого года он получил Приз жюри. Оглушен и ослеплен эффектным, хоть и манипулятивным зрелищем Андрей Плахов.
Здесь потрясающая природная декорация. Посреди марокканской пустыни возвышаются ряды гигантских колонок, и мультиэтническая толпа тусовщиков неистовствует в сотрясающих пространство волнах рейва. С этого начинается фильм, а сюжет завязывается с появлением чужаков — потертого мужика 50+ Луиса (Серхи Лопес) и его юного сына Эстебана (Бруно Нуньес). Луис разыскивает дочь, пропавшую пять месяцев назад и, по слухам, болтающуюся где-то здесь. Не найдя ее, Луис с Эстебаном напрашиваются в попутчики к группе рейверов и движутся на другой конец страны, к мавританской границе. Компания надеется попасть на очередную рейв-пати, а Луис — продолжить поиски. Путь этот ох как нелегок: участников автопробега подстерегают минные поля, а тут еще по радио звучат тревожные сводки, военные гонят иностранцев вон из страны, похоже, это уже не региональный конфликт, а начинается прямо-таки мировая.
Талантливый, все еще молодой красавец Лаше, несколько лет проживший в Марокко, выступил в жанре, который синефилы называют «отвал башки». Бьющий по нервам гипнотический аттракцион-трип с пиротехникой, одуряющей техно-музыкой и особенным вайбом (любимый эпитет фанатов фильма).
Не последнее дело — интеллектуальная наживка: ведь дорога, по которой идут герои,— метафора описанного в Коране духовного перехода душ по мосту. Сират — это и есть название опасного моста, который тоньше волоса и острее меча; в Судный день праведники успешно пересекают его по пути в рай, в то время как грешники сваливаются в ад.
Теперь режиссеру остается разделить своих героев на хороших и плохих. Это не так просто. Один из персонажей недаром носит футболку с рекламой культового фильма «Уродцы» Тода Браунинга — о группе цирковых «фриков». Рейверы из «Сирата» тоже фрикообразны: укуренные маргиналы, некоторые — ампутанты; все физически или душевно травмированы, живут в грузовиках и кочуют от одной эйфорической транс-вечеринки к другой. Пребывая в плену галлюциногенов, круглосуточные тусовщики с трудом вникают в реальность. Но и на обочине жизни их настигает символический конец света в виде глобальной войны.
Если рассматривать этот фильм как хоть в какой-то степени реалистический, он может вызвать отторжение и даже смех. «Сират» продюсирован — и достойно профинансирован — кинокомпанией братьев Педро и Агустина Альмодоваров «Эль Десео». Однако, в отличие от Альмодовара, умеющего блюсти меру условности, балансируя на грани трагического и смешного, Лаше беззастенчиво манипулирует зрительскими эмоциями, а во второй половине фильма теряет над ними контроль.
Нелепый каскад смертей в заминированной пустыне способен вызвать незапланированный комический эффект.
Один из рейверов признается: он «настолько заторчал, что не в состоянии даже думать». С этого типа и взятки гладки. Однако трудно поверить, что основательный Луис пускается во все тяжкие, да еще и в сопровождении сына-подростка и любимого пса.
Но это, повторяю, если искать в фильме правдоподобие. А если перед нами религиозная притча о пилигримах, путешествующих по «внутреннему Марокко»? Что-то вроде «Сталкера», смешанного в коктейле с «Безумным Максом» Джорджа Миллера, вестернами Серджо Леоне и «Экстазом» Гаспара Ноэ. А еще в анамнезе — классика экзистенциальных road-movies: «Дороги» Феллини, «Забриски Пойнт» Антониони, «Беспечного ездока» Денниса Хоппера.
И все же толика реализма в «Сирате» есть. Энергию ему придает сама фактура пустыни; ее сполна прочувствовал исполнитель главной роли Серхи Лопес, не только отменно сыгравший страдания героя, но и не по-детски извалявшийся в грязи и песке. Прочувствовала также собака Пипа. По сюжету она наелась какашек одного из рейверов, употребившего ЛСД, и едва не умерла. А после фильма бедняга умерла на самом деле. Ведь она, в отличие от остальных участников съемок, не знала, что все понарошку, и переживала происходящее всем собачьим сердцем.