Петр Воронков — о Хорхе Луисе Борхесе
Обозреватель “Ъ FM” Петр Воронков рассказывает о разных сторонах жизни писателя, в том числе о творческой.
Буэнос-Айрес сегодня. И писатель, который не мыслил себя без него, Хорхе Луис Борхес. О городе он писал так: «Это центр, окраина, пригород, незамеченный и желанный, никогда не мой и не твой». Еще в детстве Борхес создал из него свой мир и населил мифологическими существами, пугаясь порой собственного воображения.
Самое сильное впечатление в жизни — первое посещение родительской библиотеки. Он должен был стать писателем, исполнить мечту ослепшего отца — в семье по-другому и не думали. Первый рассказ он написал в шесть лет. Его фантазию заполняли лабиринты, тигры, рыцари, зеркала… С зеркалами отдельная история: они завораживали его и пугали одновременно. Потом он скажет словами одного из своих героев: «Зеркала и совокупление отвратительны, ибо умножают количество людей».
Борхес действительно боялся физической близости с женщиной. Многие литературоведы полагают, что он всю жизнь оставался девственником, будучи при этом крайне влюбчивым. Однако есть его письма к друзьям, где он хвастается своими подвигами с одной дамой низкой социальной ответственности. С другой стороны, он был великим литературным мистификатором, что ему стоило придумать пару походов в бордель.
Недолгое время он даже был женат, но сбежал к матери, так и не разделив с супругой брачное ложе. Кстати, мать и устроила эту женитьбу. Донья Леонор Асеведо Суарес старела, а сын ее, как когда-то и муж, стремительно терял зрение. Врачи ничего не могли поделать. Она 13 лет читала ослепшему мужу и еще 14 — сыну. Плюс писала под его диктовку.
Борхес, казалось, тяжело переживал неудачи, но мать ему не мог заменить никто. И только после ее смерти в жизни писателя появилась Мария Кодама, которая была на 40 лет его моложе. И опять ничего личного — она стала его глазами. Вместе они объездили весь мир и выпустили последнюю книгу Борхеса «Атлас». Его текст, ее фотографии… Интересно, что его 10 раз номинировали на Нобелевскую премию, и это, пожалуй, одна из немногих наград, которую он так и не получил.