Содержание:
Выбор Татьяны Алешичевой
Порожденные рассерженной молодежью субкультуры рано или поздно всегда поглощает и берет в оборот шоу-бизнес — и сериалы про бунтующих подростков в изобилии представлены во всех жанрах и странах. Выбрали 9 сериалов, которые зафиксировали молодежный бунт с разных сторон во всех стадиях его эволюции.
«Уэйн»
Сердитый парнишка Уэйн привык отстаивать свою правду кулаками и ходить битым. Во всем мире на его стороне только подружка Дэл, сбежавшая от папаши-реднека, когда тот хотел ее отлупить,— в ответ Уэйн откусил ему нос. Вдвоем они пускаются в бега по городам и весям, чтобы вернуть винтажный понтиак, на котором мать Уэйна когда-то смоталась от них с отцом в компании проходимца-любовника. Нежный отморозок Уэйн давно не чувствует боли — только злость на мир, где взрослые ведут себя как придурки: не умеют быть верными, не могут быть сильными и путают справедливость с насилием. Орава взрослых устремится в погоню — все эти никчемные родители, бесполезные учителя и злобные копы,— но догнать Уэйна у них кишка тонка. На самом деле «бунтарей без причины» не существует, и раньше надо было думать, кто тут взрослый: тот, кто сам за себя в ответе. Не принадлежа ни к какой молодежной субкультуре, Уэйн воплощает их все.
«Отбросы»
На общественных работах под присмотром хама-надзирателя горбатятся пятеро подростков: спортсмен, хулиган, секси-красотка, ботаник и неудачница из рабочего класса. Каждый совершил проступок, грозящий подорвать основы нынешнего общества всеобщей справедливости: поджег соседский дом или украл конфеты, попался с наркотиками или дал отпор агрессивному хамью. Они уныло соскребают граффити со стен, пока над Лондоном не разражается гроза, наделяющая их суперсилами. Теперь тихоня может стать невидимкой, спортсмен видит будущее, а красотку вожделеет не большинство мужчин, а все. Кто из подростков не мечтал о суперсиле — но для «отбросов общества» они становятся не наградой, а испытанием, продолжением их неизжитых детских комплексов. Оказывается, «трудным» подросткам и самим трудно.
«Хиппи»
Рей числит себя главным лондонским хиппаном, потому что в 1969 году проживает в отдельной квартире, доставшейся от родителей, и издает нонконформистский журнал «Рупор». Он парень хоть куда, только бороденка у него жидкая, а подруга-феминистка Джилл предпочитает давать миру шанс в постели не с Реем, а с заезжим гуру из Нью-Йорка. Тогда несгибаемый Рей организует собственный громкий протест на выставке наждачной бумаги, откуда его уводят в наручниках с поцарапанным наждачкой лицом. Но Джилл невдомек — в следующей серии она сама отрастит бороду. За беззлобными насмешками над главной субкультурой 1960-х сквозит зависть (нынешние уже не бунтуют, а могут только потреблять) и прячется мысль о том, что на самом деле молодежь припадает к неформальным движениям не из протеста, а в поисках общности. Пародийный хиппи Рей хочет не выделяться и быть как те, кто сейчас в мире авторитет,— не как скучные родители, а как поколенческие гуру из Нью-Йорка.
«Герилья»
Поначалу чернокожий учитель английского Маркус и пакистанка Джас лишь выходят на мирные протесты против дискриминационных эмигрантских законов. Но когда их товарища убивают дубинками полицейские из спецотдела по борьбе с чернокожими радикалами (почти все копы родом из Родезии), Маркус и Джас сами становятся радикалами и похищают из тюрьмы своего идейного вождя Дхари. Это идея Джас: «Майнхоф выкрала из тюрьмы Баадера, а „Синоптики» освободили Тима Лири — сможем и мы!» Когда Дхари на свободе втягивается в наркобизнес, робкий Маркус пытается рационализировать происходящее — «может, он все-таки станет следующим Малкольмом Х?», а бывший парень уговаривает Джас не лезть в криминал. Но отважная феминистка берет в руки автомат и свою судьбу тоже: потому что на мужиков надежды нет — вот почему. В Лондоне 1971 года помимо карикатурного Рея из сериала «Хиппи» действовали и настоящие борцы с системой, «Британские черные пантеры»,— двое из них консультировали сценаристов «Герильи».
«Это Англия»
В 1983 году школьник Шон из скучной английской провинции, отец которого погиб на Фолклендах, примыкает к банде подростков-скинхедов. Выглядят они роскошно: стриженые под ноль, в грубых мартинсах и рубашках «Бен Шерман» с непременными подтяжками навыпуск. Но главное — теперь он не один, теперь он член стаи. Скоро в компании скинов происходит раскол: отсидевший социопат Комбо тащит Шона на собрание «Национального фронта», где в ходу расистские лозунги, а потом зверски избивает мулата Милки. Фильм с прищуром смотрит на удивительную мутацию свободной субкультуры с ямайскими корнями в националистическую муть, замешанную на социальных проблемах. Но это еще не все: в трех продолжениях фильм становится сериалом и мы видим тех же героев в 1986, 1988 и 1990 годах — налет молодежных субкультур слетел с них, как с белых яблонь дым, они стали взрослыми, но остались рассерженными, просто теперь они сердятся тихо, сидя дома у телевизора, и большей частью на себя.
«Пистолет»
Кредо гитариста Стива Джонса, основавшего в 1975-м группу Sex Pistols, в сериале звучит так: «Мы были детьми рабочего класса, скучающими и озлобленными, не могли наскрести денег на пинту и для всех остальных людей были невидимками: обществу было на нас плевать, и мы отвечали тем же. Мы те плохие дети, которые остались, когда кончились хорошие». Панковская субкультура расцвела быстро и бурно: атональная музыка, идиотские замашки (мир недостоин хороших манер), мода на рванье, ирокезы, дерзкие надписи на футболках, браслеты с шипами и похмельное лицо. «Анархия в Соединенном Королевстве» в исполнении «пистолетов» продлилась недолго — всего-то года три, пока Сид Вишес буквально не последовал за лозунгом «живи быстро — умри молодым». Зато декоративная панк-амуниция до сих пор хорошо продается: шоу-бизнес монетизировал, прожевал и выплюнул далеко не одну молодежную субкультуру.
«Король и Шут»
С тем же лозунгом «живи быстро — умри молодым» бегает за Горшком, молодым фронтменом группы «Король и Шут», поселившийся у него в воображении назойливый Шут. Когда вчерашние пэтэушники с гитарами собирают огромный дворец спорта «Юбилейный», Шут нашептывает: мол, это высшая точка карьеры Горшка и можно сигать с крыши — лучше уже не будет. Но закадычный друг Князь удерживает Горшка от падения, и вместе они проживают недолгую, но счастливую жизнь в творчестве — и параллельно в фантазийном мире своих песен, где борются с чудовищами, заклинают куклу колдуна и, разбежавшись, прыгают со скалы. Шут все-таки ушатал Горшка, не дав ему состариться в новую эру, когда от панковской субкультуры остались только декоративные ирокезы и воспоминания.
«Молокососы»
Новая эра наступила, но XXI век не породил мощных молодежных субкультур, которыми болел и был славен XX. На место рассерженной протестной молодежи заступили потребители. Три поколения «молокососов» из сериала будто подхватили романтический сплин выброшенных на обочину «лишних людей», только в далеких от всякой романтики декорациях «реализма кухонной мойки»,— и пустились во все тяжкие. Эти прыщавые пубертатные лишенцы стремятся взять от жизни все и сразу, но никак не могут получить от своих занятий удовольствие: пьянки, тусовки, беспорядочный секс, утреннее похмелье в бардаке и луже рвоты. Если они с чем и борются, то со своей физиологией — анорексия, аборт, невроз, болезни и ранняя смерть. «Дети уходят, и никаких революций», как проницательно спел протестный рокер еще в прошлом веке, предвосхищая немощь и бесславие нынешнего.
«Эйфория»
Ру родилась через три дня после катастрофы 11 сентября и сама стала катастрофой: антидепрессанты — наркотики — рехаб в 17 лет после передозировки. Если в прежних субкультурах сигали со скалы, хотя бы предварительно разбежавшись, то в отсутствие новых просто падают топориком. От депрессии и одиночества Ру спасает общество роскошной жар-птицы, трансгендерной девушки Джулс, которая не похожа на одноклассников Ру. Ее интересует не свобода от родительской опеки, которая выливается лишь в беспорядочный секс с выпивкой и наркотиками, а свобода от навязанных представлений все тех же одноклассников о том, каким надо быть или слыть. Когда физическая зрелость наступает раньше социальной, «деткам» приходится решать проблемы, которые они сами создали. Теперь их разочарование и агрессия направлены не на внешний мир, а на самих себя, и Малкольм Х интересует Ру только как ролевая модель в избавлении от наркотиков — он слез! Круг замкнулся: дети давешних бунтарей, которые нынче превратились в обывателей, тоже бунтуют — но вредят только самим себе.