Киллиан Мерфи и Эмили Уотсон в «Мелочах жизни» Тима Милантса
До российских экранов добрался фильм «Мелочи жизни», снятый бельгийским режиссером Тимом Милантсом по роману ирландской писательницы Клэр Киган и получивший за роль Эмили Уотсон «Серебряного медведя» на Берлинском фестивале. Скромное обаяние драмы оценил Андрей Плахов.
Билл Ферлонг, отец пяти дочерей, зарабатывает на прокорм семьи тяжелым трудом, торгуя углем. Снабжая топливом местный монастырь, он становится случайным свидетелем того, что не предназначено для посторонних глаз. На куче угля в сарае герой видит избитую и продрогшую молодую женщину. Это Сара — одна из «прачек Магдалины», пленниц работного дома при монастыре. В таких богоугодных заведениях, расплодившихся по всей Ирландии, монашки путем унижений и рабского труда «перевоспитывали распутниц». В эту социальную нишу помещали юных матерей-одиночек, жертв изнасилования, женщин с отклонениями в развитии и даже просто девиц, которых родители и окружение считали «непослушными» или у которых был «слишком соблазнительный вид». Причем все это происходило не в какую-нибудь допотопную эпоху и не в феодальной азиатской стране, а в Европе в цивилизованном ХХ веке, на фоне расцвета гуманизма, атеизма и феминизма.
Действие фильма происходит под Рождество 1985 года. И близость христианского праздника, и вообще выбор даты совсем не случайны. Европейский экономический бум Ирландию не затронул. Для нее 1980-е — время рецессии, безработицы, эмиграции. Это также время обострения конфликта в Ольстере и жесткого правления Тэтчер в соседней Британии. И еще — то было последнее десятилетие, завершившее два с лишним века чудовищной практики учреждений имени Марии Магдалины. Прежде чем в 1996 году закрылся последний такой работный дом, уродливая исправительная система перемолола судьбы десятков тысяч ирландских женщин. Трагедия даже привлекла внимание Комитета ООН против пыток и побудила папу римского принести извинения за действия католической церкви, под крышей которой совершалась вся эта воспитательная деятельность.
Об этом уже был фильм — «Сестры Магдалины» Питера Муллана, актера и режиссера, вышедшего из школы социального кино британского классика Кена Лоуча. Связь с могучей британской традицией прочитывается и в «Мелочах жизни». Хотя бы в том, что жену главного героя играет актриса Айлин Уолш, снявшаяся у Муллана в роли одной из девушек. Сам же герой предстает в облике Киллиана Мерфи — великолепного артиста, находящегося после «Оппенгеймера» на пике карьеры, но еще 20 лет назад сыгравшего у Лоуча в ирландском народном киноэпосе «Ветер, который качает вереск». В молодости Мерфи также снялся в «Дискосвиньях» по сценарию Энды Уолша, приложившего руку и к «Мелочам жизни». А позднее работал с Тимом Милантсом на сериале «Острые козырьки», так что создатели нового фильма хорошо знали и понимали друг друга.
В роли побитого жизнью, пропитанного угольной пылью работяги Мерфи столь же органичен, сколь и в образе властного, одержимого физика-ядерщика, отца атомной бомбы. Прозрачные глаза актера на немых крупных планах, его совершенная пластика, даже «игра затылком» чрезвычайно выразительны: редкий пример чистого кино, без привычной болтовни и лицедейских кривляний. Аскетична и изобразительная атмосфера фильма, созданная оператором Франком ван ден Эденом: тусклая зимняя природа, буераки и вороны, пронизывающий ветер — все отвечает настроению неуюта и неустроенности жизни героев.
То, что фильм Милантса внешне выглядит локальным и как бы «маленьким», совсем не говорит об отсутствии в нем амбиций — недаром в списке продюсеров мы видим и самого Киллиана Мерфи, и его американских коллег, знаменитых актеров Мэтта Деймона и Бена Аффлека, которые сочли проект достаточно серьезным и значительным, чтобы его патронировать.
Перед героем Мерфи открываются неприглядные тайны «католического двора», о которых в округе многие, да практически все, в курсе, но только предпочитают помалкивать: собственно, этот заговор молчания, этот круг тотального равнодушия и сделали возможным столь долгое существование архаичной системы «воспитания». Трагедии по соседству, за стенами собственного жилища — те самые мелочи жизни, которые принято принимать как должное и не влезать не в свое дело: справиться бы со своими. Скромный, молчаливый Билл — единственный, кто не может дистанцироваться и оказывается способен на солидарность, на истинно христианский поступок: помощь страждущему ближнему. Не в последнюю очередь потому, что сам подвергся в детстве абьюзу. Его преследует призрак матери, которую тоже звали Сарой, которая тоже родила без мужа и, возможно, на своем опыте столкнулась с заведением «сестер Магдалины».
Разоблачительный пафос фильма достигает кульминации в образе «сестры Мэри» — лицемерной и бессердечной настоятельницы монастыря. В ее роли — Эмили Уотсон, незабываемая героиня фильма «Рассекая волны» Ларса фон Триера. Там она играла жертву религиозного фанатизма, здесь — его жестокое орудие (за новую роль актрису наградили «Серебряным медведем» на Берлинском фестивале). Сцены, где показаны издевательства над молодыми «грешницами», представлены как параллель с нацистскими лагерями смерти. Но эта кричащая символика как раз не самая сильная сторона фильма — ему больше идет не крик, а тихий голос, даже шепот.
Здесь красноречивы самые прозаические детали быта. Например, туфли, о которых мечтает жена Билла, в дополнение к ее вечерним радостям — телевизору и рюмочке ликера. Или грелка, подаренная герою в детстве богатой хозяйкой, в чьем доме работала служанкой его мать. Грелка была совсем даже не лишняя в неотапливаемой комнате и ледяной постели, но мальчик все равно чувствовал себя униженным. Впрочем, он выбрал делом своей жизни как раз доставку дефицитного тепла в виде согревающего угля. И это символично, поскольку и фильм, и его герой исполнены того подспудного человеческого тепла, без которого жизнь была бы совсем невыносимой.