в боевике «Пацан против всех»
В прокат вышел комедийный боевик «Пацан против всех» дебютанта в полном метре Морица Мора, спродюсированный режиссером трилогий про зловещих мертвецов и Человека-паука Сэмом Рейми. Безудержный экшен в сочетании с туповатыми шутками, по идее, должен был стать занимательным зрелищем, однако подростковый нигилизм и бессмысленная жестокость делают его утомительным, считает Юлия Шагельман.
«Пацан против всех» — удивительный пример фильма, снятого по оригинальному сценарию (его авторами значатся Тайлер Бертон Смит, Аренд Реммерс и сам режиссер Мориц Мор), но выглядящего как экранизация компьютерной игры или комикса. Этого эффекта создатели, конечно, добивались намеренно: картина явно вдохновлена аркадными компьютерными играми их детства, а ее несколько мультяшный стиль позволяет выплеснуть на экран столько насилия, сколько захочется, притворяясь, что все это понарошку. Понарошечность, правда, мешает проникнуться историей и почувствовать хоть что-нибудь по отношению к героям.
Действие фильма разворачивается в некоем мегаполисе, стоящем среди тропических лесов, власть в котором захватила нехорошая женщина по имени Хильда Ван Дер Кой (Фамке Янссен). Чтобы отбить у населения всякие мысли протестовать против диктатуры, раз в год она устраивает так называемый Отбор — публичную казнь дюжины случайно выхваченных из толпы людей. Именно так Хильда убила мать и младшую сестру главного героя, когда он был еще мальчиком. Его самого спас некий Шаман (Яян Рухьян), а затем за годы сурового воспитания и жестких тренировок превратил его в машину для убийства с идеальным прессом и мечтой о мести проклятой Хильде. Имени он парнишке так и не дал, поэтому, даже приобретя облик 33-летнего Билла Скарсгарда, тот остался Пацаном.
Из-за гибели матери и сестры Пацан оглох и онемел, поэтому своего настоящего голоса он не знает. Зато в голове героя звучит голос из компьютерной игры (озвучивает Х. Джон Бенджамен, а на долю Скарсгарда остается выразительная игра лицом и бицепсами). Девяносто процентов юмора в фильме строится на том, что весь кровавый квест Пацана по пути к Хильде сопровождается бесконечным внутренним монологом, в котором взрослый голос сурового мачо произносит совершенно наивные реплики, ведь герой рос в лесу и в душе остался ребенком. Чтобы разнообразить этот поток сознания, иногда Пацан вступает в диалоги с призраком убиенной сестры (Куинн Коупленд), но противопоставление детского простодушия и творящегося в кадре ультранасилия все равно надоедает примерно на пятнадцатой минуте из ста одиннадцати.
Когда Пацан выходит в город из своего лесного убежища — конечно же, в день очередного Отбора,— выясняется, что Хильда уже давно не осуществляет экзекуции собственноручно. Одержимая паранойей, она прячется от реальных и воображаемых врагов в бункере, а Отбор превратился в пышное телешоу, за постановку которого отвечает сестра диктаторши Мелани (Мишель Докери). Поэтому, чтобы добраться до своей цели, Пацан должен, как в компьютерной игре, преодолеть несколько уровней, на каждом из них убивая подручных Ван Дер Коев самыми разными способами. Например, одна из схваток разворачивается в кухне, и орудием Пацану служит обычная терка, а другая — в эфире того самого шоу, и его противники одеты в дурацкие костюмы персонажей с коробок хлопьев, бренд которых спонсирует ежегодные казни.
Тут, наверное, можно было бы усмотреть острую сатиру на авторитарные режимы и критику современных медиа, превращающих страдания в развлекательный контент. Но, во-первых, это уже было в «Голодных играх», из которых авторы «Пацана…» беззастенчиво дерут все, до чего могут дотянуться, а во-вторых, идеи интересуют их в последнюю очередь. В первую — то, как хрустят на экране сломанные кости, разлетаются пробитые головы и кровища хлещет во все возможные стороны. Все это, конечно, под веселенькую музычку. Неожиданную серьезность фильм приобретает в финале, но благодаря сюжетному твисту настолько нелепому, что впервые за всю картину становится действительно смешно.