Одноактные балеты в Музтеатре Станиславского
Впервые в сезоне Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко представил свою новую программу одноактных балетных спектаклей — «Отражения» Юрия Посохова, «Холм» Гентиана Доды и «Красавицы не могут уснуть» Анастасии Вядро. Всеядности театра дивилась Татьяна Кузнецова.
Открывало программу бесспорное «Отражение»: этот успешный неоклассический балет на музыку Феликса Мендельсона Юрий Посохов поставил в Сан-Франциско еще в 2005 году со сценографией и костюмами Сандры Вудалл. Бессюжетная четырехчастная одноактовка с лапидарной сценографией (лишь в начале и в финале черный задник рассекают вертикали узких зеркал) относится к жанру симфонических балетов, в котором безраздельно царствовал Джордж Баланчин,— до сих пор воздействие его шедевров превращает в эпигонов даже одаренных авторов. Тем удивительнее самостоятельность «Отражения» — в выборе доминирующих па, в кудреватом рисунке, особенно в интонации.
Хореограф Посохов словно подтрунивает над высокочтимой классикой, украшая чуть ли не каждую комбинацию изящной движенческой шуткой.
Женский кордебалет в однослойных пачках, похожих на чайные блюдца, кокетливо вышагивает на пуантах, приволакивая ногу и уперев руки в ягодицы. Мужчины-солисты в черных боди танцуют со сжатыми кулаками, отчего разнообразные антраша и жете смахивают на спортивное состязание. В прелестном адажио томная, но своевольная дама-муза уклоняется от очарованного кавалера-творца, то оттягиваясь на обводках, то вываливаясь из его рук нежданным шпагатом, то укладываясь бесчувственным «бревнышком».
Многолюдный, технически сложный, изобретательный по рисунку балет безупречно музыкален, и маэстро Коробов это подчеркивает, не подстраивая Мендельсона под нужды танцовщиков, но поддерживая их своим темпераментом. И все же «Отражения» требуют от артистов не просто энергии и чистоты исполнения па, но их интерпретации — иначе пропадает оригинальность хореографии. Из трех прима-балерин лишь Анастасия Лименько — точная, быстрая, остроумная — сумела передать всю ее прелесть; впрочем, кордебалет — женский и мужской — тоже смог оценить юмор автора. «Отражения» довольно коварны — в их «зеркале» не спрятаться никому, и солистам еще предстоит отточить свой танец до желаемого блеска.
Второй балет программы — «Холм», идущий под запись заунывной музыки Сезара Алияйя Горишти, поставлен Гентианом Додой. Албанец, сделавший международную карьеру танцовщика, дебютировал в качестве хореографа больше 20 лет назад и с тех пор ставит спектакли для компаний не первого ряда. «Холм» — перенос греческого спектакля Доды двухлетней давности, и едва ли можно считать его открытием.
Ни изобретательности, ни особой оригинальности хореограф не проявил, ограничившись пластическим воспроизведением сурового ландшафта.
Восемь артистов (мужчины — в зеленом с ног до головы, женщины — в зелено-коричневых платьях) то художественно переползали от кулисы к кулисе, то сбивались в «холм», с «растительной» плавностью помахивая руками и торсами. Пару раз экспрессивные, но мимолетные соло и намеки на завязывающийся дуэт давали тщетную надежду на очеловечивание ландшафта. К финалу хореограф продемонстрировал знание йоги, закончив постановку искаженной сарвангасаной. То есть намеренно крючковатыми «березками» — вероятно, мужчины изображали деревца, искореженные ветром, к «корням» которых приникли свернувшиеся калачиком женщины.
Контраст скудным «Холмам» составил третий спектакль — «Красавицы не могут уснуть», обильный персонажами, предметами, попсовыми подтанцовками и постановочной невнятицей. Сочинение Анастасии Вядро на шедшую в записи музыку (если так можно назвать прикладную озвучку) Давида Оганяна, видимо, числится по разряду «танцтеатра». Но, безусловно, его ближайшие родственники — прославившие авторку танцы на ТНТ.
Перечислив в программке вдохновившие ее постановку фильмы, среди которых «Восемь женщин» Франсуа Озона, Анастасия Вядро вознамерилась представить женщину в девяти ипостасях, аккуратно перечисленных в программке: мудрец, ребенок, изгой, любовница, дочь, мать, лидер, творец и охотница. В диковато сконструированных туалетах из белого трикотажного стрейча «ипостаси» наводняют квартиру героини. Выносливая Дарья Юрченко все действо бегает на тренажере, в то время как ее «внутренние сущности» пихаются на диване, подкидывают ноги в разные стороны, топят друг друга в ванне, раздают тычки и подзатыльники, орут нечто бессмысленно-агрессивное, синхронно отрабатывают связки типа «два шага — выпад в сторону», виляют бедрами, сушат головы под торшерами и валяются на полу.
Определить, кто какую роль играет, задача непосильная: все персонажи одинаково истеричны, разве что Лидера можно идентифицировать по мужскому пиджаку.
Остается только посочувствовать ведущим балеринам театра, занятым в этом «эксперименте» и вынужденным кривляться, ковыляя на высоких каблуках с риском подвернуть ногу ради служебного долга.
Трудно объяснить, почему театр пригласил подобного автора; разве что худруку Максиму Севагину, благовоспитанному «вагановцу», вульгарность Анастасии Вядро представилась безыскусно-глубинной полнокровностью. В сущности, этот репертуарный ляп можно было оставить вовсе без внимания, если бы нынешняя публика, лишенная ориентиров, не приняла дешевую развлекуху за подлинный авангард.
Программы одноактных балетов стали фирменным знаком «Стасика» во времена директорства Лорана Илера (2017–2022). Французский худрук составлял их из неизвестных в России хитов ведущих хореографов ХХ и ХХI веков — спектаклей разных стилей и жанров, подобранных по контрасту. Помимо художественного и просветительского эта стратегия имела и кассовый успех, подтвержденный Дягилевым больше ста лет назад. Во-первых, из трех спектаклей хоть один точно придется по нраву публике, даже если вкусы зала диаметрально противоположны. Во-вторых, успешные балеты можно компоновать по-разному, а провалившиеся незаметно изымать из репертуара, терпя при этом не столь существенные убытки. Преемник Илера Максим Севагин пытается придерживаться тех же принципов.Однако в условиях импортозамещения ему приходится туго: зарубежные хиты недоступны, отечественные общеизвестны, приходится либо ставить самому, либо заказывать новые постановки, рискуя получить некачественный продукт. Новая программа и продемонстрировала уязвимость испытанной стратегии.