«Не только Брейгель» в ГМИИ имени Пушкина
В ГМИИ имени Пушкина проходит выставка «Не только Брейгель. Нидерландская гравюра XVI века из собраний Москвы и Санкт-Петербурга». Она посвящена великому художественно-предпринимательскому проекту — антверпенскому гравюрному издательству Иеронима Кока (1518–1570), тиражировавшему самое востребованное искусство эпохи: от Рафаэля до Питера Брейгеля-старшего и фламандских маньеристов. Бизнес-стратегию по достоинству оценил на материале драгоценных гравюр Павел Галяшкин.
Мы не знаем точно, какая ренессансная голова впервые породила эту перспективную идею — воспроизвести условную картину/фреску (а точнее, рисунок с нее) в гравюре. И тем самым сделать репродукцию доступной не единственному ценителю, а уж по крайней мере сотням. Зато знаем точно, что впервые прославила эта идея римлянина Маркантонио Раймонди, выпустившего множество успешных эстампов по римским же работам Рафаэля, Микеланджело и Джулио Романо. Но Раймонди был пусть и суперуспешным, но одиночкой.
Иероним Кок сам в 1540-е провел несколько лет в Риме и опыт Раймонди, безусловно, имел в виду. Но, вернувшись к концу десятилетия в родной Антверпен, этот опыт он повернул так, как никому прежде, кажется, в голову не приходило. Не в одиночку тиражировать передовую живопись и графику, а создать целое предприятие, где трудились бы наемные мастера, способные рисовальщики и граверы. Предприятие, четко просчитывавшее конъюнктуру тогдашнего арт-рынка, ориентированное на солидные тиражи, предполагавшее приличный оборотный капитал с возможностью щедро платить за рисунки, заказанные сторонним художественным звездам. Другими словами, ренессансная эстетика и дух капитализма.
Что до конъюнктур, то теперешняя выставка в ГМИИ явным образом обозначает две линии. Первая — жадный спрос на все, что касается Рима: и его образцовую современную живопись, и не менее образцовые древности. Издательство Кока, названное «На четырех ветрах», начинало именно с массированной римской тематики. В экспозиции есть, например, две награвированные Джорджо Гизи композиции по рафаэлевым Станцам — «Диспута» и «Афинская школа». Но есть и гравюры по зарисовкам самого Кока: римские руины, в отличие от фресок Рафаэля, и узнаваемы, и нет — это все-таки XVI век, и, допустим, арка Септимия Севера на Форуме выступает из земли еле-еле на две трети.
Вторая важнейшая линия — все-таки Брейгель-отец. Точнее говоря, Брейгель и Босх: Кок целенаправленно заказывал Брейгелю-старшему в том числе и композиции с отчетливо босховскими мотивами. Брейгель где-то этим ожиданиям соответствовал, где-то — нет, и все равно вклад издательства «На четырех ветрах» в распространение творчества великого фламандца огромен: на приснопамятной венской выставке Брейгеля 2018 года выпущенные Коком гравюры были на почетных местах. В ГМИИ хрестоматийным вещам (вроде «Алхимика») тоже нашлось место, но есть и куда менее привычная брейгелевская графика. Вроде листов с «портретами» гордых кораблей — тут невольно вспоминается его «Падение Икара» и тамошние суда на морской глади.
И, кстати, как в «Падении Икара» гибель мифологического героя — маленькая частность большого полотна, так и во многих гравюрах обнаруживается тот же модус. Идиллический пейзаж с горами, руинами, пещерами, дальними замками и городами, а где-то в тени всего этого кается какой-нибудь святой Антоний, номинально главный герой композиции. Издательство Кока распространяло вкус к пейзажной гравюре — это очевидно, но опять-таки не только. Очень часто все эти гравюры — часть серий, отвечавших позднеренессансному запросу на упорядоченность сложного и пестрого мира — упорядоченность хотя бы условную, хотя бы в виде красивой интеллектуальной фикции. Семь смертных грехов, семь добродетелей, показательно классифицированное торжество нравственных доблестей (например, роскошный «Триумф Давида» — часть созданного Мартеном ван Хемскерком цикла «Триумф терпения»).
У этой упорядоченности есть христианская окраска, и это открывает в продукции Иеронима Кока еще одну грань. На дворе время религиозных войн, соседняя Голландия восстала против Испании (и против католицизма заодно), вступив в кровавый конфликт, растянувшийся на добрых 80 лет. Религиозные сюжеты в изделиях мастерской доброго католика Кока появляются регулярно, но в том и дело, что у него это не контрреформационная пропаганда в стиле «Окон РОСТа», а манифест совсем другого христианского искусства: тонкого, эрудитского, сложного, легко прибегающего к античной образности и изысканным латинским виршам, но прежде всего человечного (неслучайно помимо прочего есть на выставке и портрет «короля гуманистов» Эразма Роттердамского).
И совсем неспроста даже человеку, совсем незнакомому с контекстом, может в иных листах на библейские сюжеты смутно мерещиться что-то знакомое. Десятилетиями позже другой оборотистый издатель, Клас Висхер, собрал многие из гравюрных досок бывшего издательства «На четырех ветрах» и использовал их в своем увраже «Theatrum Biblicum» — той самой «Библии Пискатора», которую так ценили наши церковные живописцы XVII–XVIII веков и композиции которой узнаваемы в росписи стольких отечественных храмов.