Вышел на экраны «Снег в моем дворе» Бакура Бакурадзе
В прокате — фильм Бакура Бакурадзе «Снег в моем дворе», снятый в Тбилиси, на исторической родине автора. Михаил Трофименков уверен, что это лучший отечественный фильм 2024 года, а Бакурадзе, возможно, лучший и уж наверняка самый человечный отечественный режиссер.
Победительный продюсер в кепке и с сигарой (Гарик Мартиросян) наезжает на московского режиссера Гиви. Дескать, тебе «полтос», завязывай с этим своим авторским кино, лепи блокбастер в духе времени.
Гиви деликатно не соглашается. Есть у него в Тбилиси приятель Леван (Леван Гоголадзе): тридцать лет не виделись, да случайно столкнулись в соцсетях, где тот просил помочь с лекарствами: инсульт, диабет, панические атаки, то да се. Теперь Гиви платит нищему бедолаге из трущобы, некогда знаменитому регбисту, по пять лари за страницу заметок о его повседневной жизни. Точнее говоря, о том, что в этой жизни «ничего не происходит». Благотворительность лишь отчасти: хорошая литературная основа, замечает Гиви, для авторского фильма.
Поскольку Гиви играет сам Бакурадзе, этот эпизод и преисполнен самоиронией, и всерьез формулирует авторскую философию. За шестнадцать лет Бакурадзе снял четыре фильма. Пауза между «Братом Дэяном» (2015), снятым в Сербии, и «Снегом» длилась девять лет. В промежутке Бакурадзе как раз лепил чужие блокбастеры: сценарии космических вампук Клима Шипенко «Салют-7» (2017) и «Вызов» (2022). Так великий американец Джон Кассаветис играл в жанровом кино ради свободы снимать, что хочет. Они с Бакурадзе — одной крови: с ходу погружают зрителя с головой в истории, смысл которых проступает фрагментарно, как при проявке фотопленки.
Его фильмы действительно не о том, «что происходит», а о людях, с которыми уже давно ничего не происходит, даже если их жизни, вращающиеся вхолостую, наполнены суетливыми микродвижениями. Живущих-выживающих по инерции, словно их поставили на паузу, словно пластинку их жизни заело. Не мертвых среди живых, а о живых в мутном чистилище, откуда нет ходу ни в ад, ни в рай. Бакурадзе искренне любит их, что в современном кино редкость.
Такой человек — карманник из «Шультеса» (2008). Черепно-мозговая травма обрубила его память: он не помнит, что, у кого и зачем ворует, с кем спит, жива ли его мать. Такой человек — сербский генерал Дэян, обвиняемый в военных преступлениях. Полтора десятилетия друзья перевозят его из одного схрона в другой. У него нет сил даже застрелиться. Можно лишь совершить последний подвиг. Выйти на свет, обнять жену. Съесть стрит-фуд «на миру, где и смерть красна». Сдаться спецназу.
Леван — тоже человек на паузе. Уснуть в холодной квартире, не снимая шапки. Погреть феном ноги в носках. Навестить тройняшек, живущих с ушедшей в благополучную жизнь женой. Похлопотать у районного префекта, нельзя ли забрать сваленный во дворе металлолом. Не, нельзя, это собственность другой коммунальной службы. Ну ладно, хоть полтинник, брат, одолжи.