Почти каждый день приходят вести о том, что тот или иной российский артист угодил в санкционный список какой-либо западной страны. Александр Панкратов-Черный оказался в нем еще год назад. И до сих пор недоумевает, чем мог насолить Украине или Латвии…
«ГОНЕНИЯ НА МЕНЯ НАЧАЛИСЬ ДАВНО»
— Александр Васильевич, в мае 2022 года Латвия запретила вам въезд в страну из-за «поддержки вторжения России на Украину и оправдания российской агрессии». Переживаете по этому поводу?
— Я узнал про это вообще случайно, от друзей. И до сих пор недоумеваю, почему это случилось. Очень переживаю, потому что столько у меня связано со странами, где я теперь под запретом…
Хотя гонения на меня в Прибалтике начались давно. Помню, как мой коллега и давний друг Ивар Калныньш, с которым проехали всю страну, во время гастролей в Киеве вдруг сделал заявление, что, дескать, у него никогда не было и нет никаких друзей в России.
Хотя, когда с супругой приезжал в Латвию, он нас всегда встречал, хлебосольно принимал, познакомил со своей супругой и дочерью. Поэтому вначале я даже не поверил, что он такое мог сказать. Оказалось, правда. Ивар дал интервью, в котором отрекся от друзей в России и заявил, что гастролировать у нас больше не будет. Хотя тут у него был основной заработок. Мне было обидно и непонятно.
Такая же история случилась у меня и в Эстонии. Знакомый всем по фильму режиссеров Александра Алова и Владимира Наумова «Легенда о Тиле», ныне покойный актер Лембит Ульфсак отказался встречаться со мной, когда я был в Таллине. Сказал, что если его со мной, россиянином, увидят, то будет очень печально. Актер просто был запуган!
— Но вас же еще и врагом президента Украины Владимира Зеленского объявили!
— Я с ним никогда в жизни не встречался и как артиста не знаю. Хотя коллеги, которые снимались в продюсируемом им сериале «Сваты», рассказывали, какой он веселый парень, какие анекдоты шикарные рассказывает, как любит Россию. И не понимали, что с ним вдруг случилось, когда он стал политиком. А провинился же я перед ним, видимо, тем, что проводил в Севастополе творческие встречи с моряками Черноморского флота.
— Вы же, кажется, до последнего ездили в Киев, когда это уже было небезопасно для россиян?
— Мы перед самым началом спецоперации снимали там два сезона — 16 серий — сериала «По законам военного времени». Поселили там меня и Катю Климову в частную гостиницу, чтобы никто не знал, где мы проживаем. И помню, как ночью ко мне с горилкой и салом пришли ребята, с которыми я когда-то вместе учился во ВГИКе: они — на актерском факультете, я — на режиссерском. А ночью они пришли потому, что боялись быть замеченными кем-то днем. Это было печально. Ведь дружба у людей осталась, а запугали их серьезно.
Помню, как, кажется, в Черновцах пришла на съемки какая-то старушка и передала мне носочки собственной вязки, а жене — рушник с узором и сарафан. Это было так трогательно! А что меня поразило в Киеве, так это количество выставленных на продажу элитных квартир на Крещатике. Люди бегут — кто в Польшу, кто в Германию, кто в Израиль…
«ВАНЯ УРГАНТ МЕНЯ РАЗОЧАРОВАЛ»
— Так в Израиль и из Москвы многие ваши коллеги устремились сегодня! Как относитесь к этим эмигрантам?
— Я их вообще понять не могу, у меня просто в голове не укладывается. Ваня Ургант меня очень разочаровал. Я очень нежно к нему относился, был знаком с его бабушкой — великой актрисой Ниной Ургант, дружу с его отцом Андреем Ургантом. И вдруг Ваня бежит, бросает работу на телевидении, благодаря которой кормил всю семью. Почему? Зачем? В армию его призывают или что?! Меня огорчает и то, что уехавшие артисты часто клеймят и порочат родную страну. Вы же жили за счет России! А теперь поливаете грязью! Ну как так можно?! Это же предательство! Хотя их предательство копейки не стоит по сравнению с тем, что терпит наша страна сегодня.
— Следите за специальной военной операцией?
— А как же, конечно! Наши же ребята там погибают! Я езжу часто по госпиталям. В свое время также навещал раненых в Афганистане и Чечне, ездил с актрисой Любовью Соколовой. Она всегда надевала медаль «Защитник Ленинграда» и учила меня: «Сашка, только повеселее!» А сама, как только заходим в палату, начинала рыдать: «Сыночки вы мои!»
— После начала СВО на русскую культуру и артистов во всем мире начались гонения. Обижает вас эта травля?
— Что такое русская культура? Это космос! Без нее мировая культура существовать не может. Не может она быть без Чайковского, Рахманинова, Гоголя, Толстого! А больше всего меня возмущает, когда Россию начинают унижать украинские артисты, которые именно у нас обрели свою популярность и славу. Вот пример — актриса Валерия Заклунная. Она была такой патриоткой Советского Союза! А потом выступила против России… А Ада Роговцева что несет! Я думаю, она просто свою пенсию отрабатывает, льготы, может, ее вынуждают. Хотя это просто сумасшествие! В голове не укладывается! Не понимаю.
— Кстати, про патриотизм. Насколько сегодня он в чести? Вот вы, например, на закрытии кинофестиваля «Черноречье Фест» в Дзержинске со сцены читали стихи про Россию, и зал плакал!
— А русский народ — он в душе патриот. Моего дедушку-казака в 1927 году сослали на Алтай за то, что он служил в охране царя. Так вот он мне говорил: «Санька! Заруби на носу: служить надо Отечеству, а не властям. Сегодня — одна власть, завтра — другая. А Отечество — вечно! Отечество — от отца идущее. А от отца — значит, от Бога!» Так вот если это понятие человек впитывает в себя с детских лет, то он — патриот. Не партиец, а патриот!
«АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ, МЕНЯЙТЕ ФАМИЛИЮ»
— Ваша мама, знаю, хотела, чтобы вы стали военным. Вы пошли в актеры. А творческий псевдоним в честь кого взяли?
— У мамы была девичья фамилия Токорева. А Иван Панкратов — это первый муж мамы, военный офицер, разведчик, который без вести пропал в Японии в начале 1946 года. Он не был репрессирован, поэтому я и взял его фамилию. Что же касается моего отца, то он был потомком раскулаченных в 1927 году и сосланных черниговских казаков. Василий Трофимович Гузев — так его звали. Но мама, выйдя за него замуж, сама не стала менять фамилию первого мужа, который был чист перед советской властью, и детей записала Панкратовыми. Время было такое…
Черным же я стал еще в студенчестве. Вместе со мной во ВГИКе, правда, на операторском факультете, учился тоже Саша и тоже Панкратов. Он был старше меня. Я был невыездной, а он отправился на фестиваль в Карловы Вары со своим первым фильмом. Сфотографировали там его, а биографию дали мою! И меня вызвал Филипп Ермаш (председатель Госкино. — Ред.) и сказал: «Александр Васильевич, меняйте фамилию». Вскоре родился и псевдоним, когда на пленуме молодых кинематографистов в Доме кино разбирали мою дипломную работу по рассказам Шукшина. Там кто-то из зала спросил, какой из Панкратовых ее снял. И председатель сказал: «Черный», подразумевая смоль моих волос, поскольку второй Панкратов был рыжий. Так и пошло с тех самых пор — Черный.
— Слышал, что стать актером вас благословила знаменитая советская актриса Изольда Извицкая…
— Случай удивительный! Впервые я увидел ее, когда мне было лет десять. Я жил тогда в Колмогорском поселке Кемеровской области, а Извицкая ездила с творческими встречами по стране. На переезде из Кемерова в Новокузнецк у них замерз двигатель. Зима, ночь, и она с директором «Мосфильма», увидев свет в нашем окне, постучала в дверь с просьбой погреться. Я открыл, она спросила про взрослых. «Папы у меня нет, маму сейчас разбужу», — сказал я.
Помню, как любовался ею, еще не зная, кто это. Когда автобус отремонтировали, Извицкая меня спросила: «Санечка, о чем ты мечтаешь?» Я говорю: «Кино делать». И она мне подарила черно-белую открыточку со своей фотографией и на обратной стороне написала: «Санечка, твоя мечта обязательно сбудется. Из. Из.». Она хранится у меня до сих пор!
Пройдет много лет, и я — уже будучи студентом ВГИКа — увижу ее на вечере, с которым она к нам приехала… Была еще одна встреча, уже в конце ее жизни. Я был в ту пору практикантом-режиссером на «Мосфильме». Помню, как по темному коридору идет она нетрезвой походкой. Я подхожу к ней, она долго всматривается в меня, а потом говорит: «Видишь, Санечка, твоя мечта сбылась. А моя — умерла…»